Юра Князев предлагает Вам запомнить сайт «Карусель»
ОДИНОКИЙ СТОЛЯР
Юго-запад Волшебной страны населяли Жевуны — робкие и милые человечки, у которых взрослый мужчина ростом не превышал восьмилетнего мальчика из тех краев, где люди не знают чудес.
Повелительницей Голубой страны Жевунов была Гингема, злая волшебница, обитавшая в глубокой темной пещере, к которой Жевуны боялись приближаться. Но среди них, ко всеобщему удивлению, нашелся человек, построивший себе дом неподалеку от жилища колдуньи. Это был некий Урфин Джюс.
От своих добрых, мягкосердечных соплеменников Урфин еще в детстве отличался сварливым характером. Он редко играл с ребятами, а если вступал в игру, то требовал, чтобы все ему подчинялись. И обычно игра с его участием оканчивалась дракой.
Родители Урфина умерли рано, и мальчика взял в ученики столяр, живший в деревеньке Когида. Подрастая, Урфин становился все неуживчивее, и когда изучил столярное ремесло, то без сожаления покинул своего воспитателя, даже не поблагодарив его за науку. Однако добрый ремесленник дал ему инструменты и все необходимое для начала работы. Урфин стал искусным столяром, он мастерил столы,скамейки, сельскохозяйственные орудия и многое другое. Но, как это ни странно, злобный и сварливый характер мастера передавался его изделиям. Сделанные им вилы старались боднуть своего владельца в бок, лопаты колотили по лбу, грабли норовили зацепить за ноги и опрокинуть. Урфин Джюс лишился покупателей. Он стал делать игрушки. Но у вырезанных им зайцев, медведей и оленей были такие свирепые морды, что дети, взглянув на них, пугались и потом плакали всю ночь. Игрушки пылились в чулане Урфина, никто их не покупал. Урфин Джюс разозлился, забросил привычное ремесло и перестал показываться в деревне. Он стал жить плодами своего огорода. Одинокий столяр так ненавидел своих сородичей, что старался ни в чем не походить на них. Жевуны жили в круглых домиках голубого цвета с остроконечными крышами и с хрустальными шариками наверху. Урфин Джюс построил себе четырехугольный дом, выкрасил его в коричневый цвет, а на крышу посадил чучело орла. Жевуны носили голубые кафтаны и голубые ботфорты, а кафтан и ботфорты Урфина были зеленого цвета.
У Жевунов шляпы были остроконечными, с широкими полями, а под полями болтались серебряные бубенчики. Урфин Джюс терпеть не мог бубенчиков и ходил в шляпе без полей. Мягкосердечные Жевуны плакали при всяком случае, а в мрачных глазах Урфина никто никогда не видел слезинки. Жевуны получили свое прозвище за то, что их челюсти постоянно двигались, как будто что-то пережевывая. Была такая привычка и у Джюса, но он, хотя и с большим трудом, отделался от нее.
Урфин по целым часам гляделся в зеркало и при первой же попытке своих челюстей приняться за жевание тотчас останавливал их. Да, большая сила воли была у этого человека, только, к сожалению, он направлял ее не на добро, а на зло.
* * *
Прошло несколько лет. Однажды Урфин Джюс явился к Гингеме и попросил старую колдунью взять его в услужение. Злая волшебница очень обрадовалась:
в продолжение столетий ни один Жевун не вызывался добровольно служить Гингеме, и все ее приказания исполнялись только под угрозой кары. Теперь у колдуньи появился помощник, с охотой исполнявший всевозможные поручения. И чем неприятнее были для Жевунов распоряжения Гингемы, тем с большим усердием передавал их Урфин. Угрюмому столяру особенно нравилось ходить по деревушкам Голубой страны и налагать на жителей дань — столько-то и столько змей, мышей, лягушек, пиявок и пауков. Жевуны ужасно боялись змей, пауков и пиявок. Получив приказ собирать их, маленькие робкие человечки начинали рыдать. При этом они снимали шляпы и ставили их на землю, чтобы бубенчики своим звоном не мешали им плакать. А Урфин смотрел на слезы своих сородичей и злобно хохотал. Потом в назначенный день являлся с большими корзинами, собирал дань и отвозил ее в пещеру Гингемы. Там это добро либо шло в пищу колдунье, либо употреблялось на злые волшебства.
В тот день, когда домик Элли раздавил Гингему, Урфина не было возле колдуньи: он ушел по ее делам в отдаленную часть Голубой страны. Известие о гибели волшебницы вызвало у Джюса и огорчение, и радость. Он жалел, что потерял могущественную покровительницу, но рассчитывал воспользоваться теперь богатством и властью волшебницы. В окрестностях пещеры было безлюдно. Элли с Тотошкой ушли в Изумрудный город. У Джюса появилась мысль поселиться в пещере и объявить себя преемником Гингемы и повелителем Голубой страны — ведь робкие Жевуны не сумеют этому воспротивиться. Но задымленная пещера со связками копченых мышей на гвоздиках, с чучелом крокодила под потолком и прочими принадлежностями волшебного ремесла выглядела такой сырой и мрачной, что даже Урфин содрогнулся.
— Брр!.. — пробормотал он. — Жить в этой могиле?.. Нет уж, благодарю покорно!
Урфин начал разыскивать серебряные башмачки колдуньи, так как знал, что Гингема дорожила ими больше всего. Но напрасно он обшаривал пещеру, башмачков не было.
— Ух-ух-ух! — насмешливо раздалось с высокого насеста, и Урфин вздрогнул.
Сверху на него смотрели глаза филина, светившиеся желтым светом во мраке пещеры.
— Это ты, Гуам?
— Не Гуам, а Гуамоколатокинт, — сварливо возразил тщеславный филин.
— А где другие филины?
— Улетели.
— Почему ты остался?
— А что мне делать в лесу? Ловить птиц, как простые филины и совы? Фи!.. Я слишком стар и мудр для такого хлопотливого занятия.
У Джюса мелькнула хитрая мысль.
— Послушай, Гуам... — Филин молчал... — Гуамоко... — Молчание. — Гуамоколатокинт!
— Слушаю тебя, — отозвался филин.
— Хочешь жить у меня? Я буду кормить тебя мышами и нежными птенчиками.
— Не даром, конечно? — буркнула мудрая птица.
— Люди, увидев, что ты мне служишь, посчитают меня волшебником.
— Неплохо придумано, — сказал филин. — И для начала моей службы скажу, что ты напрасно ищешь
серебряные башмачки. Их унес маленький зверек неизвестной мне породы.
Зорко оглядев Урфина, филин спросил:
— А когда ты начнешь есть лягушек и пиявок?
— Что? — удивился Урфин. — Есть пиявок? Зачем?
— Затем, что эта пища положена злым волшебникам по закону. Помнишь, как добросовестно Гингема ела мышей и закусывала пиявками?
Урфин вспомнил и содрогнулся: еда старой волшебницы всегда вызывала у него отвращение, и во время завтраков и обедов Гингемы он под каким-нибудь предлогом уходил из пещеры.
— Послушай, Гуамоко... Гуамоколатокинт, — заискивающе сказал он, — а нельзя ли обойтись без этого?
— Я тебе сказал, а дальше твое дело, — сухо закончил разговор филин.
Урфин со вздохом собрал кое-какое имущество колдуньи, посадил филина на плечо и отправился домой. Встречные Жевуны, завидев мрачного Урфина, испуганно шарахались в сторону. Вернувшись к себе, Урфин зажил в своем доме с филином, не встречаясь с людьми, никого не любя, никем
не любимый.
В один прекрасный солнечный день Пёс Ипполит — короткошёрстная такса в расцвете лет — хлопотал на кухне, пребывая в отличном настроении. Он только что навёл порядок в шкафу, успел помыть окна, а теперь ждал, пока сварятся спагетти, держа наготове дуршлаг. Спагетти Ипполит собирался приготовить в болонском соусе. И эти скромные, но приятные планы его очень радовали. Солнце сияло, окна блестели, и душу Ипполита переполняло блаженство. Такое огромное, что захотелось танцевать. И он принялся танцевать с дуршлагом в лапе. А когда и этого оказалось мало, решил поделиться счастьем с другими. Пёс схватил телефон, позвонил своему лучшему другу Коту Алоизию и пригласил на обед. Потом трусцой побежал к спагетти, но поскольку те ещё не сварились, а блаженство в душе по-прежнему бурлило и лилось через край, Ипполит подумал, что раз уж счастья так много, то надо поделиться им со всеми знакомыми — близкими и дальними — из соцсети «В будке». Впрочем, близких знакомых у него там на самом-то деле и не было. Ипполит не слишком часто заходил в соцсеть, но много слышал о том, какое это потрясающее место. Поэтому он сделал селфи на фоне чисто вымытых окон и, размещая в личном профиле, добавил подпись: «Я счастлив и готовлю обед». А заодно решил посмотреть профили других посетителей соцсети. На экране замелькали выставочные кубки, медали с показов и преисполненные довольства мордочки на фоне пальм и бассейнов. Знакомый кокер-спаниель с гордостью демонстрировал гигантский индийский плюмаж, а какая-то пуделица — павлиний хвост. Ипполит ещё никогдане видел ни одной собаки в плюмаже, не говоря уже о павлиньем хвосте. А эти подписи!
В один прекрасный солнечный день Пёс Ипполит — короткошёрстная такса в расцвете лет — хлопотал на кухне, пребывая в отличном настроении. Он только что навёл порядок в шкафу, успел помыть окна, а теперь ждал, пока сварятся спагетти, держа наготове дуршлаг. Спагетти Ипполит собирался приготовить в болонском соусе. И эти скромные, но приятные планы его очень радовали. Солнце сияло, окна блестели, и душу Ипполита переполняло блаженство. Такое огромное, что захотелось танцевать. И он принялся танцевать с дуршлагом в лапе. А когда и этого оказалось мало, решил поделиться счастьем с другими. Пёс схватил телефон, позвонил своему лучшему другу Коту Алоизию и пригласил на обед. Потом трусцой побежал к спагетти, но поскольку те ещё не сварились, а блаженство в душе по-прежнему бурлило и лилось через край, Ипполит подумал, что раз уж счастья так много, то надо поделиться им со всеми знакомыми — близкими и дальними — из соцсети «В будке». Впрочем, близких знакомых у него там на самом-то деле и не было. Ипполит не слишком часто заходил в соцсеть, но много слышал о том, какое это потрясающее место. Поэтому он сделал селфи на фоне чисто вымытых окон и, размещая в личном профиле, добавил подпись: «Я счастлив и готовлю обед». А заодно решил посмотреть профили других посетителей соцсети. На экране замелькали выставочные кубки, медали с показов и преисполненные довольства мордочки на фоне пальм и бассейнов. Знакомый кокер-спаниель с гордостью демонстрировал гигантский индийский плюмаж, а какая-то пуделица — павлиний хвост. Ипполит ещё никогдане видел ни одной собаки в плюмаже, не говоря уже о павлиньем хвосте. А эти подписи!
Здравствуйте, дорогие читатели! Многие из вас уже знают, кто я такой. А если вы недавно оказались на этой планете или провели последний год в глубокой заморозке и не в курсе важных новостей, позвольте представиться. Я — Гизмо, Гениальный Злодей. Судя по коллекции комиксов Элиота, которые я очень люблю читать, у всех Гениальных Злодеев та же цель, что и у меня…ЗАХВАТИТЬ ЭТОТ МИР! До сих пор ни один Гениальный Злодей так и не смог этого сделать. Но я точно всё исправлю. Даю вам слово, что стану первым Гениальным Злодеем, который будет править от моря до моря, от горы до горы, от зоомагазина до зоомагазина. Приготовьтесь к тому дню, когда Король Гизмо взойдёт на свой Злодейский Престол! Позволю себе отметить, что я немного не такой, как остальные Гениальные Злодеи, потому что я — кейви. По непонятным мне причинам люди упорно называют нас морскими свинками. Это так оскорбительно! Свиньи — жалкие существа, которые валяются в грязи. А кейви — благородные создания, которые нежатся на солнышке. Свиньи питаются отбросами из помойного корыта. Кейви едят экологически чистые овощи с тарелок. Свиньи хрюкают. Кейви урчат. К слову о кейви. Чтобы захватить мир, мне потребуется армия последователей-кейви, беспрекословно исполняющих мои Злодейские Указания. Итак, вот мой Коварный План на сегодня: ЗАВЕРБОВАТЬ АРМИЮ КЕЙВИ.
Но подождите. Что за суматоха? Это на кухню зашла девочка. Я рычу на неё, но моё предостережение остаётся без внимания. Девочка снова меня хватает, тискает, целует. Хотя… Можно понять, почему ей так хочется меня поцеловать. В конце концов, я весьма хорош собой, с мягкой, бархатной шёрсткой и весь такой пухленький. Она просто не может устоять. Да никто не сможет! Но как же неприятно, когда тебя тискают! Кусаю её за палец. Девочка меня отпускает. Этому трюку её научил я. Осталось научить её давать мне зефирки. А это ещё что такое? Я насторожился и навострил уши. Сердце бухнулось куда-то вниз. Слышу знакомый стук когтей по полу. Выглянув за край стола, бросаю вниз злобный взгляд. Там сидит собака. Пёс, который тоже живёт в этом доме. Он смотрит на меня. Он машет хвостом, хотя это не хвост даже — так, обрубок. Он мило улыбается, но ему меня не обмануть. Люди зовут его Коржиком, но я-то знаю его истинное имя. Стоит этому корги надеть красный плащ Тора, как он становится… ТОРГИ, моим злейшим врагом!
Здравствуйте, дорогие читатели! Многие из вас уже знают, кто я такой. А если вы недавно оказались на этой планете или провели последний год в глубокой заморозке и не в курсе важных новостей, позвольте представиться. Я — Гизмо, Гениальный Злодей. Судя по коллекции комиксов Элиота, которые я очень люблю читать, у всех Гениальных Злодеев та же цель, что и у меня…ЗАХВАТИТЬ ЭТОТ МИР! До сих пор ни один Гениальный Злодей так и не смог этого сделать. Но я точно всё исправлю. Даю вам слово, что стану первым Гениальным Злодеем, который будет править от моря до моря, от горы до горы, от зоомагазина до зоомагазина. Приготовьтесь к тому дню, когда Король Гизмо взойдёт на свой Злодейский Престол! Позволю себе отметить, что я немного не такой, как остальные Гениальные Злодеи, потому что я — кейви. По непонятным мне причинам люди упорно называют нас морскими свинками. Это так оскорбительно! Свиньи — жалкие существа, которые валяются в грязи. А кейви — благородные создания, которые нежатся на солнышке. Свиньи питаются отбросами из помойного корыта. Кейви едят экологически чистые овощи с тарелок. Свиньи хрюкают. Кейви урчат. К слову о кейви. Чтобы захватить мир, мне потребуется армия последователей-кейви, беспрекословно исполняющих мои Злодейские Указания. Итак, вот мой Коварный План на сегодня: ЗАВЕРБОВАТЬ АРМИЮ КЕЙВИ.
Но подождите. Что за суматоха? Это на кухню зашла девочка. Я рычу на неё, но моё предостережение остаётся без внимания. Девочка снова меня хватает, тискает, целует. Хотя… Можно понять, почему ей так хочется меня поцеловать. В конце концов, я весьма хорош собой, с мягкой, бархатной шёрсткой и весь такой пухленький. Она просто не может устоять. Да никто не сможет! Но как же неприятно, когда тебя тискают! Кусаю её за палец. Девочка меня отпускает. Этому трюку её научил я. Осталось научить её давать мне зефирки. А это ещё что такое? Я насторожился и навострил уши. Сердце бухнулось куда-то вниз. Слышу знакомый стук когтей по полу. Выглянув за край стола, бросаю вниз злобный взгляд. Там сидит собака. Пёс, который тоже живёт в этом доме. Он смотрит на меня. Он машет хвостом, хотя это не хвост даже — так, обрубок. Он мило улыбается, но ему меня не обмануть. Люди зовут его Коржиком, но я-то знаю его истинное имя. Стоит этому корги надеть красный плащ Тора, как он становится… ТОРГИ, моим злейшим врагом!
